Если бы ДОТы могли говорить, то им было бы, о чем рассказать. Большие и величественные бетонные сооружения, которые первыми приняли на себя удар 28-й немецкой пехотной дивизии в июне 1941 года, уже почти 75 лет хранят тайны первых июньских боев.

Гродненский Укреплённый Район (далее – УР) создавался на новой границе, западнее города Гродно. Базой для его создания послужил уже существующий Полоцкий Укреплённый Район. 8 июля 1940 года было создано единое управление Гродненским и Полоцким Укреплёнными Районами. 28 августа 1940 года штаб Полоцкого Укреплённого Района был передан Гродненскому Укреплённому Району. А 3 сентября того же года Полоцкий Укрепленный Район был расформирован.

Контролировало все работы на 68-м Укреплённом Районе 71-е управление начальника строительства  (УНС № 71). Управление располагалосьв г. Гродно в доме по ул. Карла Маркса 1. Начальником УНС-71 был полковник Василий Дмитриевич Голубев, главным инженером воентехник 2 ранга Анатолий Александрович Прихожан, инженером-фортификатором мл.  лейтенант Константин Иванович Бубырь. Здесь же находилось управление (комендатура) 68-го Гродненского Укрепленного района. Комендантом  68-гоУРа был полковник Николай Петрович Иванов, заместителем по политической части полковой комиссар Савелий Ханонович Хабровицкий, начальником штаба полковник Порфирий Никитич Каширин.

полковник Николай Петрович Иванов

Укреплённый Район состоял из нескольких узлов обороны (УО), которые, в свою очередь, делились на опорные пункты. В окрестностях  поселка Сопоцкин с июня 1940 года по июль 1941 велось строительство ДОТов трех узлов обороны. Для проведения строительных работ на УО №1 и №2 был создан строительный участок № 31 (СУ). Штаб СУ№31 размещался в бывшем имении Святск Гурских деревни Радзивилки. Его начальником был военный инженер 3 ранга Пётр Никифорович Кривенко, замполитом старший политрук Андрей Яковлевич Сидоров, главным инженером военный инженер 3 ранга Иван Сергеевич Жигачёв, старшим техником-строителем Николай Тихонович Козлов. Выполнением земляных и бетонных работ на данном участке занимались: 79-й саперный батальон 56-й стрелковой дивизии, 127-й отдельный саперный батальон 4-го стрелкового корпуса, 172-й саперный батальон 108-й стрелковой дивизии. Первый батальон 184-го стрелкового полка 56-й стрелковой дивизии был так же задействован на строительных работах.

Возведением укреплений на 5-ти опорных пунктах узла обороны № 3 занимался СУ №23. Его штаб находился в д. Голынка. Начальником СУ № 23 был воентехник 1 ранга Пётр Петрович Колосов, замполитом батальонный комиссар Михаил Михайлович Яблоков, главным инженером воентехник 1 ранга Леонид Яковлевич Семёнов, старшим техником-строителем, мл. лейтенант Абрам Григорьевич Квашнин. На работах здесь были задействованы: 106-й саперный батальон 64-й стрелковой дивизии, 127-й строительный батальон, 122-й строительный батальон, первый батальон 59-го стрелкового полка 85-й стрелковой дивизии.

Возле  деревень Новоселки и Новикии сейчас виднеются бетонные серые коробки долговременных огневых точек 68-го Гродненского Укрепленного района. Защищали данные ДОТы бойцы 9-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона 4-х ротного состава под командованием Петра Васильевича Жилы. 9-й и 10-й отдельные пулеметно-артиллерийские  батальоны входили в гарнизон Полоцкого УРа. В связи со строительством укреплений западнее Гродно они (вместе с 232-й отдельной ротой связи) были передислоцированы в 68-й УР.

 

Первая рота 9-го ОПАБа занимала долговременные огневые точки опорного пункта № 3 узла обороны №1 у д. Новоселки. Вторая рота была направлена на другой участок обороны Гродненского Укрепрайона, в один из опорных пунктов узла обороны № 7 в районе д. Триречки (сейчас – территория Польши). Третья рота лейтенанта Иосифа Агеевича Пономарева разместилась у Августовского канала в ДОТах опорного пункта № 2 узла обороны №1. Учебная рота занимала сооружения опорного пункта № 1 узла обороны № 2 в районе д. Новики.

Гарнизоны ДОТовс первых часов войны сражались в полном окружении  не имея практически никакой связи  между собой. Штурмовые группы один за одним уничтожали укрепления пульбата П.В. Жилы. У д. Новоселки мужественно сражалась 1-я рота 9-гоОПАБа лейтенанта Ивана Абрамовича Паниклева. Бойцы первой роты успели подготовить к обороне ДОТы опорного пункта. На этом участке успели построить восемь укреплений различного типа. Своим огнем защищали дорогу ведущую от шлюза Домбровка к д. Новики. Одно из таких укреплений трехамбразурный ДОТ №17.Он являлся командным пунктом всего батальона исчитался командирским. В нем встретили войну командир 9 ОПАБа П.В. Жила, начальник штаба Стариченков Федор Игнатьевич, лейтенант Ветохин Владимир Иванович. О том как сражался ДОТ №17 вспоминает Ветохин В.И.: « Я попал в командный ДОТ 1-й роты 9-го опаб, назначен командиром пулемёта. По тревоге в ДОТе оказались не только штатные бойцы, но и много других военнослужащих. Среди них были и строители…»

 

 

ДОТ № 17 был вооружен тремя 45-мм пушками (установка ДОТ-4)

Ветохин продолжает: «…ДОТ был трёхамбразурный, в среднем отсеке стояла 45-мм пушка и пулемёт, а по сторонам – два пулемётных отсека с пулемётами «Максим». В других трёхамбразурныхДОТах стояли 76-мм орудия. Боеприпасов было мало. Наступление немцев шло левым флангом. В первый день войны я вызвался собрать ящик гранат Ф-1. Молодой солдат протирал запалы и сопровождал меня, когда я возглавил группу бойцов для доставки снарядов от опушки леса в ДОТ. При этом возле самого ДОТа нас обстреляли ракетами. При обстреле я был ранен в мышцы правого плеча и правого бедра. В ДОТе находился военный фельдшер, он извлек осколок из плеча. От эвакуации в медсанчасть я воздержался. 23 июня после обстрела немецкой артиллерией (прямой наводкой) ДОТ потерял боеспособность. Сначала был уничтожен перископ командира, затем орудие и пулемёт. Сохранил боеготовность только пулемёт, за которым был я. К вечеру 23-го поступила команда оставить ДОТ»

Приказ покинуть ДОТы поступил от командира 9 ОПАБа Жилы П.В. Он так же вел бой в командирском 17-ом ДОТе.

Большинство ДОТов 68 Укрепрайона на начало войны не были подготовлены к боям. Многие не успели вооружить и замаскировать как предусматривалось. Отсутствовала вентиляция, освещение. « Командиры жили на квартирах у местных жителей, бойцы во временных землянках. Сразу же по прибытии осенью из ПолоцкогоУРа начали учебу с новым пополнением, хотя ДОТов еще не было. К весне сорок первого ДОТы были уже построены, хотя и не оборудованы, и мы туда перенесли боевую учебу. В начале июня стали часто с учебной целью проводиться боевые тревоги. В ночь с 20 на 21 июня батальон был поднят по такой тревоге и находился в обороне до 10 часов утра. В субботу люди отдыхали. А в час ночи из штаба УРа поступил приказ: по тревоге, с поднятием всего НЗ (неприкосновенного запаса), занять огневые точки. Через час батальон был готов к отражению врага. Вначале думали, что и эта тревога, как и предыдущая, учебная. Но скоро в небе появились летевшие в наш тыл бомбардировщики. А через полчаса по расположению батальона и соседним заставам гитлеровцы открыли шквальный огонь. Раздались взрывы бомб и тяжелых снарядов у ДОТов. Примерно в пять часов немцы начали на нас наступать. Я еще не знал, война это или провокация, и ждал в своем командном ДОТе (ДОТ № 017 у деревни Новоселки) распоряжения на открытие огня».

Начальник штаба 68 УкрепрайонаСтариченков Федор Игнатьевич вспоминает об командном ДОТе:

«21 июня около 19-20 часов вечера я был срочно вызван с боевой картой в Гродно, в штаб УР-68, на совещание начальников штабов (совместно УР-68 и УНС-71). Проводили совещание полковники Иванов и Каширин, начальник разведки капитан Селюнин и начальники других служб УР-68. Совещание затянулось до часу ночи. Каждый из присутствующих начальников штабов (артпульбатов, сапёрных и строительных батальонов) на свои боевые карты нанесли данные о концентрации немецких войск, о вооружении тех частей вермахта, которые находились против наших батальонов. Установили пароль «Тревога и отбой» и мы разъехались по своим частям. Когда мы с шофером и 6-7 человек офицеров (я формировал в Сопоцкине свою часть и инженерный полк и разрабатывал для них мобилизационный план) пересекли Советскую площадь в Гродно, то нам трудно было вклиниться в колонну войск 3-й армии. Они были подняты по боевой тревоге и двигались в сторону границы на Августов. В сторону Сопоцкина проезд был свободен. Прибыл я в Сопоцкин, в свой штаб, в 2-00 ночи уже 22 июня. Из доклада дежурного по штабу узнал, что наш 9-й опаб ушёл на границу, в свои ДОТы. Я также поспешил на командный пункт, в ДОТ между Сопоцкином и Тартаком. Первое, что я сделал – обзвонил лично все боевые гарнизоны, которые доложили о полной боевой готовности и преданности нашей Родине. Я ознакомил командиров рот с обстановкой и расположением частей противника, их номерами.В 4-00 утра войска фашистской Германии обрушили на нас шквал огня из всех видов вооружения. Авиация буквально висела над нашим укрепрайоном.Воскресное утро 22 июня было светлое, солнечное. Но всё это мгновенно превратилось в тёмную-претёмную ночь. В первые часы ожесточённого боя мне доложили о первых больших потерях: ДОТ в подразделении Пономарёва расколот от артиллерийских снарядов и авиабомб. На левом фланге, в учебной роте Кобылкина также был уничтожен один ДОТ.После этого связь с КП прекратилась. Бойцы и командиры 9-го опаб дрались геройски, если не сказать больше. Но учитывать их храбрость и геройство было некому, связь отсутствовала. Не было никаких сведений о роте, которая за месяц-полтора до начала войны находилась в расположении 10-го опаб. Там она начинала войну.Что с ней стало, не знаю. Не было связи и со штабом 68 УР в Гродно. На КП в ДОТе я был контужен. Очнулся в домике лесника. Он сказал: «тебя принесли ваши военные, обещали за тобой прийти. Но после я слышал сильный бой, и никто за тобой не приходил».    

Вместе с 17-м ДОТомвели огонь и другие укрепления опорного пункта № 3 возле д. Новоселки.  ДОТы под номерами 326, 322, 27.

 

От том как вел бой Дот № 27 вспоминает Рыбас Михаил Савельевич. Он так же служил в 1-й роте 9 ОПАБа: «Я окончил Харьковское военное училище связи в июне 1941 года. В штабе округа в Минске получил направление в Гродно. Оттуда вечером 21 июня нас, несколько человек, привезли на машине в расположение 68 УР. 22 июня, когда было ещё темно, нас подняли по тревоге и направили по ДОТам, номера своего ДОТа я не помню.В ДОТе не было дверей, не было телефонной связи. Вооружение – 2 пушки 76-мм и станковый пулемёт. Сектор обстрела примерно 80-85° влево. Правую сторону ДОТа должен был защищать огнём соседний ДОТ, который находился сзади, в тылу, и правей нашего ДОТа.Мы успели провести от этого ДОТа в свой телефонную связь. И ещё была телефонная связь с другим ДОТом, который находился от нас на левом фланге. Запомнилось, что недалеко от нашего ДОТа был смольный завод.После артподготовки рано утром 22 июня стала наступать немецкая пехота. Танков на нашем участке не было. Особенно большое скопление немцев было возле смольного завода. Мы по приказу давали арт. огонь, причём удачно. После первого боя нам говорил боец из стрелкового полка, что попадание было хорошее. У пушки находился младший лейтенант, орденоносец, я был у него заряжающим и корректировщиком. На пулемёте был младший политрук. Кругового наблюдения не вели. Питание и боеприпасы привозил старшина из Сопоцкина. Наш участок был второстепенный, главный удар был правее от нас. Во второй половине дня 24 июня наши соседи слева( ДОТ № 17 С.Р.) сообщили, что будут отходить, на ДОТ были брошены большие силы фашистов. В условленном месте мы соединились. Там собралось около ста человек – бойцы из других подразделений батальона, были и стрелки, и пограничники, и артиллеристы без орудий». Благодаря сохранившимся воспоминаниям и полевым исследованиям можно с уверенностью сказать, что Рыбас М.С. находился именно в ДОТе № 27, так как это единственное построенное сооружениеопорного пункта № 3 которое было вооружено двумя 76 мм пушками Л-17 и пулеметом НПС-3.

В районе д. Новики героически сражалась  учебная рота под командованием лейтенанта Кобылкина Тараса Ильича. Курсанты ночью по приказу скрытно заняли долговременные огневые точки опорного пункта № 1 узла обороны № 2 и подготовились к обороне.  Опорный пункт учебной роты размещался на очень важном участке границы. Через него проходила дорога Рудавка-Новики-Сопоцкин, которую немцы впоследствии могли использовать для передвижения подразделений 28 пехотной дивизии. Батальоны 83 пехотного полка 28 пехотной дивизии  утром 22 июня начали свое наступление на этом направлении.По наступающему противнику открыли огонь семь ДОТов учебной роты. Пулеметный ДОТ №54 лейтенанта Мачулина Василия Григорьевича, орудийно-пулеметный ДОТ № 55 лейтенанта Торохова Николая Григорьевича, орудино-пулеметный полукапонир № 39 лейтенанта Гриценка Якова Михайловича, орудийно-пулеметный ДОТ №38 Кобылкина Тараса Ильича (это был командный пункт учебной роты), орудино-пулеметный капонир №59 Пилькевича Владимира Антоновича а также Доты №№ 99, 56 комендантов  и гарнизон которых  пока установить не удалось. Все из перечисленных сооружений были на момент начала войны вооружены и замаскированы маскировочной сеткой.

Первыми открыли огонь ДОТы 38, 55,56 и 59. Об обороне гарнизона 38-го вспоминает курсант 6-го взвода учебной роты 9 ОПАБа Ирин Леонид Иванович.

 

«В 2 часа ночи мы были подняты по боевой тревоге и через полчаса были уже в своих ДОТах, куда вскоре прибыли повозки с боеприпасами. ДОТ тут же привели в боевую готовность(это был ДОТ № 39). Едва стало рассветать, как в небе послышался гул многочисленных самолетов. Послышались сначала отдаленные взрывы бомб, а потом все ближе к нам: в Сопоцкино, в укрепрайоне. И вдруг будто налетел огненный шквал – из-за канала ударили тяжелые орудия. От заставы послышалась пулеметная стрельба, потом там показалось зарево пожара. Мы некоторое время были в растерянности. Связи не было. Командира взвода тоже (он жил на квартире в д. Баленеты с семьей). Помкомвзвода ст. сержант Иващенко приказал мне сбегать в дот 038, который был командным, узнать обстановку в роте. Я бросился через перелесок и лощину туда. Когда перебегал лесную дорогу, неожиданно был обстрелян трассирующими пулями. Одна из них задела левое предплечье. Я упал в траву и, оглядевшись в предрассветных сумерках, пополз дальше. И тут заметил в кустах двоих в незнакомой форме с автоматами. Приложившись, открыл по ним прицельный огонь из винтовки. Мне не ответили: видно мои пули попали в цель. Встал, побежал к командному ДОТу. Показалась впереди коробка 038, откуда слышались пулеметные очереди, Видать немцы наступали на ДОТ. Где ползком, где перебежками я добрался до ДОТа. Часовой узнал меня и пропустил во внутрь. Я огляделся. В главном каземате увидел помощника командира 9 артпульбата ст. лейтенанта Милюкова, комиссара батальона капитана Шаповалова и политрука учебной роты ст. лейтенанта Воробьева. Доложил о цели прибытия. Политрук сказал, что началась война и наша задача – отбивать всеми силами нападение врага. Сейчас гарнизон ДОТа роет вокруг точки траншеи для круговой обороны. В 039 уже направлен связной. Мне же предложили остаться в 038 и послали рыть вместе со всеми траншею. А потом до вечера мы отбивали атаки гитлеровцев, а во время передышек укрепляли оборону. Ночью закончили оборудование окопов, установили пулеметы, выставили наблюдателей. С рассветом 23 июня началась фашистская атака. В ответ заговорили амбразуры ДОТа, мы повели огонь из окопов. Атаку отбили, но не на долго. Подошел вражеский танк и стал утюжить наши окопы. И кто не успел скрыться за стенами ДОТа, остался навеки в могиле, которую мы сами себе выкопали. Я же чудом уцелел и продолжал бой, ведя огонь из винтовки. На третий день войны гитлеровцы, чтобы навсегда разделаться с нами, выдвинули к ДОТу на прямую наводку несколько крупнокалиберных орудий. От пороховых газов и духоты некоторые теряли сознание. Стала мучить жажда. Вода была рядом, в ручье за ДОТом, но пробраться к ней было невозможно. И все же гарнизон ДОТа продолжал стойко держаться, отражая наседавшего со всех сторон врага: слаженно действовали обе артиллерийско-пулеметные установки, станковые пулеметы в амбразурах. На земляных откосах темнели уже десятки трупов немцев и количество их все росло. Тогда гитлеровцы решились на последнее средство. Блокировав почти вплотную ДОТ, они стали бросать под стены большие пакеты начиненные взрывчаткой, дымовые гранаты и шашки.. Затем на крышу проникли вражеские саперы-подрывники. Через разбитое перископное отверстие раздались их крики: "Рус, сдавайся!” осталось нас трое: сержант Захаров, курсант Грачев и я. Захаров выпускал из поврежденного орудия последние снаряды, мы с Грачевым еще вели огонь из винтовок. Вдруг ужасающей силы взрыв потряс до основания весь дот. Осело перекрытие, рухнули вниз глыбы бетона с искореженной арматурой, сорвались с петель полутонные стальные двери. Меня сильно чем-то ударило по ногам и я потерял сознание. Когда оно снова вернулось ко мне, то обнаружил себя под трупом. В ушах звенело. Перебитые и обожженные ноги почти не подчинялись. Пополз в темноте среди трупов и кусков бетона на нижний этаж ДОТа, кое-как протиснулся через запасный выход наружу и полной грудью глотнул свежий воздух. Вокруг никого. Тишина. По-видимому, совершив свое мерзкое дело, гитлеровцы ушли еще вечером. С трудом дополз до знакомого ручья и с жадностью стал пить прохладную воду. И тут же в кустах уснул…»

На протяжении двух дней 22-23 июня ДОТы учебной роты успешно отражали атаки противника. Одним из первых был уничтожен гарнизон ДОТа№ 38. Бойцы 59-го продолжали вести огонь. Вспоминает Шмелев Андрей Данилович курсант 5-го взвода  учебной роты 9 ОПАБа:

 

«Утром 23 июня лейтенант Пилькевич направил связного в командный ДОТ для выяснения обстановки. Он принес безрадостное сообщение. ДОТ был взорван. В казематах лежали изуродованные тела погибших его защитников. Стало ясно, что 038 не поддержит нас в лихую минуту. А немцы начинают уже новую атаку против нас с двух сторон. Заговорили две амбразуры нашегоДОТа, но немцы по лощинке, простреливаемой накануне из 038, стали охватывать слева наш ДОТ. И тут, к нашему удивлению, заговорил молчавший вчера соседний ДОТ № 027. Его гарнизон был в воскресение в наряде в Сопоцкино, вступил там в бой и, вероятно, почти весь взвод погиб. Командир взвода лейтенант Чусь, вернувшись ночью в свой ДОТ с несколькими оставшимися бойцами, видать, подготовил его к бою и теперь открыл шквальный огонь по врагу. Наводчик из 3 каземата Кузьминых сразу воспрянул духом и пришел 027 на помощь. Результаты слаженного огня не замедлили сказаться: лощинка была буквально усеяна трупами немцев. Но к вечеру 027 выдохся: видать кончились боеприпасы. Гитлеровцы проникли к замолкшемуДОТу со стороны 038 и взорвали его. 059 вновь остался в одиночестве. Вечером к нам из ДОТа лейтенанта Мачулина (кажется 054) прибыл связным сержант Портнов…»

Следует уточнить, что ДОТ под номером 27, о  котором вспоминает Шмелев А.Д. находится совсем в другом опорном пункте. В 27-м сражался Рыбас М.Сиз первой роты 9 ОПАБа. На самом деле 23-го июня после подрыва 38-го командирского ДОТа  открыл огонь орудийно-пулеметный ДОТ № 99.  К сожалению  судьба его гарнизона остается неизвестной.

ДОТ № 54судя по воспоминаниям бойца из первого взвода 55-го ДОТа Тимофеева Нила Александровича открыл огонь к вечеру 23 июня:

 

«После этого главная опасность нависла справа, со стороны дороги на Калеты, где попал в беду атакованный с двух сторон ДОТ №39. Немцы проникли к нему со стороны перелеска, обнаружив, что недавно возведенный там ДОТ не достроен и не вооружен. Прикрываясь танками, они блокировали этот соседний с нами ДОТ. Помочь ему серьезно мы не могли: с этой стороны у нас была амбразура с поврежденным накануне "максимом". Таким образом, к вечеру 23-го мы остались в развилке дорог едва ли не одни. Позади нас был еще один ДОТ, но положения там мы не знали. Слева от дороги еще держался 59-й, но после вывода из строя двух соседних с ним ДОТов( 38-го и 99-го), положение его тоже было не завидным.

Перед вечером гитлеровцы неожиданно для нас повели наступление с тыла, вдоль дороги от Сопоцкина, отрезав таким образом, нашу учебную роту от первой. Сначала оттуда появилась крытая машина. Но у развилки дорог, когда из нее посыпались автоматчики, по ним ударил молчавший до этого тыловой ДОТ №54.»

Пулеметным ДОТом № 54 командовал лейтенант Мачулин Василий Григорьевич: «Сразу же после вражеской артиллерийской подготовки заговорила огнем застава Усова, находившаяся примерно в километре от нас. До 8-9 часов утра с этого направления к нам не приблизился ни один немецкий солдат. Героически сражались в ДОТе (54-ом) курсанты: Евсеев, Абрахманов, младший сержант Сорокин»

День 24 июня оказался последним для гарнизонов ДОТов учебной роты. Закончились боеприпасы, вести оборону стало нечем. Немецкие штурмовые группы приводят к молчанию последний ДОТ№59, в котором сражался Шмелев А.Д.: «…До полудня 24 июня мы еще как-то продержались. А потом, когда снаряды и патроны кончились, вражеским саперам удалось проникнуть на крышу ДОТа и спустить в перископное отверстие пакет со взрывчаткой. Взрыв страшной силы потряс дот до основания. Рухнувшие перегородки казематов погребли под собою бойцов. Распахнувшейся, сорванной с петель стальной дверью был раздавлен лейтенант Пилькевич, воздушной волной убиты курсант Абрамов и мой помощник Неумытов. У входа с рассеченной пополам головой застыл сержант Глазов. В проходе-сквознике повсюду виднелись обезображенные тела бойцов. Из 22 защитников ДОТа в живых нас осталось после взрыва пятеро, да и те изранены, контужены, оглушены: Воронин, Кузьминых, Афанасьев, Петров и я ».


 

Дорога на Сопоцкин стала свободной для дальнейшего продвижения 83 пехотного полка. На нижних этажах под бетонными плитами остались лежать бойцы батальона, отдавшие свою жизнь за Родину и Отечество.

Вечная им память!

Сергей ( Beton ) Романчук.

Редактирование Лютик Д.